Итак, разберем "пародийную апелляцию" г-на критика, но вначале повторим сам вопрос.

Закончите библейскую притчу Феликса Кривина: "И взял Давид Мелхолу, жену Иеффая, и сделал ее своею женой. И взял Давид Авигею, жену Навала, и сделал ее своею женой. И взял Давид Вирсавию, жену Урии-хеттеянина, и сделал ее своею женой. И говорили Давиду: ..." Что же ему говорили, если это парафраз широко известной пословицы.

Ответ: "...Скажи мне, кто твой друг, - и я скажу тебе, кто твоя жена!"

Апелляция.

Тип апелляции - снятие некорректного вопроса.

Аргументация.

Вопрос просто изобилует фактическими ошибками. Некоторые из них содержатся в первоисточнике (Кривине), но это не имеет значения - в конце концов, весь вопрос основан на этой цитате. Раз речь идет о библейских историях, обратимся к самым авторитетным источникам - Библии и Библейской энциклопедии.

1.

В вопросе утверждается, что Давид умудрился взять в жены Мелхолу, которая была женой Иеффая. Сделать это было затруднительно как минимум по двум причинам. Во-первых, Иеффай умер за много лет до рождения Давида (Книга Судей, гл. 12, ст. 7). После него судьями были Есевон - семь лет, Елон Завулонянин - десять лет, Авдон - восемь лет (Суд. гл. 12, ст. 8-14). Далее до Давида были еще Самсон и Самуил. Вполне достаточно. Во-вторых, Мелхола не была женой Иеффая. Более того, вопреки логике вопроса, она вообще не была ничьей женой, когда досталась Давиду (1 Цар., гл. 18). Правда, после того, как она побывала женой Давида, ее отдали некоему Фалтию (1 Цар., гл. 25, ст. 44); и после смерти Саула Давид потребовал Мелхолу обратно, так что у Фалтия ее отобрали (1 Цар., гл. 3, ст. 14-15). Но это уже не имеет к тексту вопроса никакого отношения.

Да. Это верно. Возможно, Кривин спутал Иеффая с Иевосфеем, сыном Сауловым, у которого Давид потребовал вернуть ему Мелхолу. Но женой Иевосфею она не была все равно.

Тем не менее, то, что притча Кривина шуточная, - из вопроса вполне понятно. Честно говоря, не понимаю, каким образом знание того, что Мелхола была женою не Иеффая, а Фалтия, может помешать понять суть вопроса.

2.

Далее в вопросе утверждается, что взял Давид Авигею, жену Навала, и сделал ее своею женой. Здесь ситуация тоньше. Авигея действительно была женой Навала (1 Цар., гл. 25, ст. 3). Давид действительно сделал Авигею своей женой (1 Цар., гл. 25, ст. 42). Но ведь это было после смерти Навала (1 Цар., гл. 25, ст. 38)! Следовательно, с юридической точки зрения Давид не брал в жены "Авигею, жену Навала" - в этот момент она уже не была женой Навала. Именно это и подчеркивает Библия: после смерти Навала имя Авигея ни разу не упоминается в сочетании со словами "жена Навала" (1 Цар., гл. 25, ст. 39, 40, 42). Налицо грубая фактическая ошибка.

С этим уже не соглашусь. Использование слова "жена" вместо более точного "вдова" не является ошибкой. Кстати, та же Библейская энциклопедия не пишет про Авигею "жена, а позднее - вдова Навала", а называет ее просто "жена". Да и познакомился с ней Давид, и глаз на нее положил еще дро смерти Навала.

3.

То же самое относится и к Вирсавии. Когда Давид сделал ее своей женой (2 Цар., гл. 11, ст. 27), она уже не была женой Урии-хеттеянина, погибшего ранее (2 Цар., гл. 11, ст. 17). Правда, Давид однажды провел время с Вирсавией еще при жизни Урии, но тогда она не была его женой. И снова Библия подчеркивает эту разницу, не называя ее в это время женой, а употребляя слова "и она пришла к нему, и он спал с ней" (2 Цар., гл. 11, ст. 4).

И вновь Давид фактически отобрал жену у Урии. Сначала соблазнил, потом мужа обрек на гибель и женился на ней.

4.

Теперь обратимся к проблеме, можно ли назвать Иеффая, Навала и Урию друзьями Давида (а именно это вытекает из ответа на вопрос). Ясно, что для того, чтобы быть друзьями, нужно как минимум одновременно жить, так что с Иеффаем все предельно очевидно - он не был другом Давида. Что можно сказать по поводу двух других человек? Термин "друг" современные словари (например, [3], стр. 55) толкуют так: "Человек, находящийся в дружбе с кем-нибудь; очень близкий товарищ".

Сначала попробуем применить это описание к Навалу. Вот краткое описание взаимоотношений Навала и Давида. Давид просит Навала дать "что найдет рука твоя" (1 Цар., гл. 25, ст. 8). Навал логично отвечает: "Неужели мне взять хлебы мои и воду мою, и мясо... и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?" (1 Цар., гл. 25, ст. 11) В ответ на это Давид приказывает своим людям опоясаться мечом (1 Цар., гл. 25, ст. 13). Жена Навала Авигея решила не ссориться с сильным врагом и принесла Давиду требуемое, так что после разговора с нею Давид замечает: "Если бы ты не поспешила... то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене" (1 Цар., гл. 25, ст. 34). Через "дней десять" Господь поражает Навала (1 Цар., гл. 25, ст. 38), и Давид говорит: "Благословен Господь, воздавший за посрамление, нанесенное мне Навалом... Господь обратил злобу Навала на его же голову" (1 Цар., гл. 25, ст. 39). Совершенно очевидно, что после этого назвать Давида и Навала друзьями может только человек с весьма богатым воображением, так что мы имеем дело еще с одной фактической ошибкой в вопросе.

Но, может быть, другом Давида является Урия-хеттеянин? В Библии (2 Цар., гл. 11) нет ни прямых подтверждений, ни прямых опровержений. Однако два косвенных указания на лживость этого утверждения все же имеются. Во-первых, будь Давид другом Урии, скорее всего, он знал бы и его жену. Однако это не так (2 Цар., гл. 11, ст. 3). Во-вторых, все-таки друзей отправляют на смерть (2 Цар., гл. 11, ст. 15) гораздо реже, чем прочих людей. Итак, между Давидом и Урией были, видимо, обычные отношения начальника и подчиненного (Урия был полководцем Давида), что хорошо описывается в Библии (2 Цар., гл. 11, ст. 6-13).

Верно, но Кривин просто пользуется обычным тропом. Цель его понятна - он пишет шутливую книгу, и эта цель из вопроса ясна. Это в конце концов не исследование по биографии библейских героев, и такие натяжки вполне допустимы..

Однако не все ошибки принадлежат Кривину - кое-что осталось и на долю Автора вопроса.

5.

Во-первых, в тексте смешаны перифраз и парафраз. То, что в вопросе названо парафразом, на самом деле является перифразом (в значении 2) - использованием формы известного литературного произведения с противоположным, чаще сатирическим содержанием ([4], стр. 209).

Поясним, что такое перифраз, на примере ([4], стр. 211). Сравните двустишие Блока:

В белом венчике из роз -

Впереди Исус Христос

и двустишие Маяковского, где эти строки перифразированы:

В белом венчике из роз -

Впереди Абрам Эфрос.

Термин "парафраз" в литературоведении обозначает совсем иное; его используют в двух значениях - либо пересказ своими словами литературного произведения, либо переложение прозаического текста в стихи ([4], стр. 195). Во всех источниках специально подчеркивается, что не следует смешивать перифраз с парафразом ([4], стр. 195, [5], стр. 267). Эта грубейшая ошибка Автора действительно повлияла на рассуждения нашей команды, которая прекрасно знает, чем отличается парафраз от перифраза. Разумеется, это помешало нам ответить на вопрос.

Довольно сильно передернуто. Вот, например, что пишет тоже неплохой источник - словарь Ожегова (М., 1984):

ПЕРИФРАЗА - (книжн.) То же, что парафраз, парафраза [стр. 453].

Итак, апеллянт хорошо знает, чем отличается парафраз от перифраза (-ы), а вот Ожегов не только этого не знает, но простодушно считает, что это одно и то же. Надо же!

Тем не менее, хоть апеллянт и слабо в этом разобрался, но ошибка здесь, действительно, есть. Но иная: в вопросе спутано значение паронимов "перифразировать" (изложить перифразами) и "перефразировать" (передать чьи-нибудь слова, изречение, фразу в измененном виде) [там же, стр. 452]. Следовало, конечно, сказать не "парафраз", а "перефразировка".

Но эта ошибка апеллянту помешать не могла: он ее не видит и жалуется на другое.

6.

Во-вторых, Автор назвал пословицей выражение "Скажи мне, кто твой друг, - и я скажу тебе, кто ты". Это просто неверно - данное выражение является крылатой фразой, что далеко не одно и то же. Крылатые слова имеют в качестве источников "античные и библейские мифы, фольклор, художественная и научная литература, публицистика" ([5], стр. 171), либо являются образными выражениями, созданными на основе этих источников (там же). Пословицей же называется "краткое... образное народное изречение" ([5], стр. 291). Совершенно очевидно, что наше выражение (в данной формулировке встречающееся в романе "Дон Кихот", хотя идея встречается еще у Еврипида) является крылатой фразой, но ни в коем случае не пословицей. Заметим, что и помещается оно в сборниках крылатых слов ([6], стр. 181). Наша команда, доверяя Автору, искала ответ среди пословиц, а потому априори была обречена на неудачу.

И здесь налицо изрядная натяжка. Многие крылатые слова (и выражения) в дальнейшем становятся пословицами ("входят в пословицу") и поговорками - видимо, грань между крылатыми словами и пословицами (поговорками) достаточно условна. Что же до этого конкретного выражения, то его принадлежность к пословицам подтверждается другим источником - Энциклопедией русских пословиц, поговорок, потешек и загадок (М., 1997, стр. 364).

Итак, в вопросе огромное количество фактических ошибок.

Что ж, вопрос не безупречен, его можно было (и наверное, следовало бы) подшлифовать получше; однако "огромного количества фактических ошибок" явно не видно. Конечно, в аргументах апеллянта что-то есть; но этого чего-то маловато для обвинения в некорректности.

Да и натяжек в доводах апеллянта - с избытком. Много больше, чем в вопросе.

Желаемый вердикт Апелляционного Жюри: снятие вопроса как некорректного.

Ну, на это у нас есть аргумент, от которого г-ну критику не отмахнуться. Вопрос был отдан в качестве взноса на Кубок Губернатора, а там ничего не снимают. ;-)))))))

Кажется, именно такой регламент г-ну критику кажется приемлемым?

Литература.

1. Библия (перепечатка с Синодального издания).

2. Библейская Энциклопедия. М. ТЕРРА. 1990.

3. Краткий толковый словарь русского языка. М. Русский язык. 1990.

4. А. Квятковский. Поэтический словарь. М. Советская энциклопедия. 1966.

5. Литературный энциклопедический словарь. М. Советская энциклопедия. 1987.

6. Русско-английский словарь крылатых слов. М. Русский язык. 1988.

И краткий постскриптум. Этот вопрос - действительно, далеко не самое лучшее из моих творений. И, как читатель видит, я согласен с некоторыми претензиями к нему, хотя вряд ли они серьезны.

Мне хотелось бы пожелать г-ну критику, когда я ловлю его за руку, - а это случалось уже не единожды! - задуматься о его собственных вопросах.

А.Б.